Фонотактика

Фонотактика
Анлаут

В начале слова встречаются все фонемы, кроме: (i) r и rr, за исключением позднейших заимствований (radar); (ii) палатальных λ и ɲ, в тех диалектах, где они не участвуют в семантически обусловленной палатализации (см. ниже); (iii) аффрикат, в зависимости от диалекта. Из аффрикат в начальной позиции в большинстве западных и некоторых восточных диалектах встречается tx, которому в прочих диалектах соответствует x, напр. xori, txori  ‘птица’. В восточных диалектах в начале нескольких слов, в основном экспрессивного характера, встречается tz (tzar ‘плохой, злой’). Только в начале слова, за исключением нескольких заимствований и сложных слов, употребляется j.
Стечения согласных в начале слова — только в поздних заимствованиях (возможны сочетания смычных или f с плавным). В ранних заимствованиях начальные кластеры либо разбивались вставным гласным, либо утрачивали первый компонент: лат. crucem > gurutze ‘крест’; florem > lore ‘цветок’, placet > laket ‘удовольствие’.
        Ауслаут. Гласные и дифтонги — без ограничений. Из согласных встречаются t, k (в основном в словоизменительных показателях), а также переднеязычные: аффрикаты и, реже, фрикативные сибилянты, n (вместо всех носовых), r и l. Возможность появления в конце слова палатальных λ, ñ, t j различается по диалектам.
Стечения согласных в конце слова немногочисленны. Наиболее распространены сочетания «сонорный + аффриката» ( rtz,  ltz,  ntz;  ntx), более редки сочетания сонорных или фрикативных с t ( st,  rt,  nt); в отдельных словах встречается конечные  rk и  sk (nork ‘кто:erg’; kosk ‘укус (звукоподр.)’).
        Инлаут. Гласные и дифтонги в середине слова употребляются без ограничений. Между гласными встречаются все согласные, кроме диафона j.
Стечения согласных в середине слова возможны следующих типов: сонант + смычный, сонант + аффриката, r + другой сонант; фрикативный сибилянт + аффриката; также отмечаются сочетания  lf ,  sn ,  sm ,  xm ; в заимствованиях, кроме того, возможны те же кластеры, что и в начале слова, и сочетания типа смычный + фрикативный ( kz ,  ps ). Встречаются также некоторые трехконсонантные кластеры, например  ndr-,  rst- (andrea ‘госпожа; жена’).
       Палатальные и палатализация. Палатальные, возможно, уже существовали в прабаскском, хотя прямых подтверждений этому нет. В средневековом Б. я. их присутствие подтверждается документально.
В диалектах Б. я. представлены два процесса палатализации переднеязычных согласных, автоматический (обязательный) и семантически обусловленный (экспрессивный). Палатальные согласные изначально были, очевидно, аллофонами простых. Обязательной палатализации подвергались переднеязычные, кроме d, r, и rr, в позиции после i или j перед гласным, а также на конце слова. При этом в бискайском и гипускоанскомиалектах палатальное n или l перед d вызывают палатализацию d, которое само по себе не палатализуется (indaba ‘фасоль’ > [iɲdjaba], и более того, d j полностью ассимилируется с λ (hil da ‘он умер’ > [iλa]). Обязательная палатализация не отражается в орфографии, напр. langile [-iλe] ‘работник’, ditut [ditjut] ‘(форма гл.) иметь’.
Неавтоматическая («экспрессивная») палатализация заключается в замене сегмента (обычно переднеязычного) на соответствующий палатальный или, реже, в добавлении палатального сегмента перед начальным гласным слова.
Изначально экспрессивная палатализация служила средством образования слов с уменьшительной и/или ласкательной семантикой, как имен, так и глаголов. Во многих словах эта ее функция сохраняется: mutiko ‘мальчик’ > muttiko ‘мальчишка’, zezen ‘бык’ > xexen ‘бычок’. Однако в значительном числе случаев палатализованная форма приобрела самостоятельный статус: стала немаркированной ((t)xakur ‘собака’ vs. zakur ‘большая собака’), приобрела нетривиальные семантические отличия от непалатализованной ((t)xori ‘птица’ vs. zori ‘удача, случай’, первонач. ‘знамение’), или практически вытеснила ее, как произошло со словами с изначальной диминутивной семантикой (ttipi ~ txiki ‘маленький’ < tipi ~ tiki, gutti ~ gutxi ‘мало’ < guti) и со словом etxe ‘дом’ < etse ~ etze. Для некоторых слов исходная, непалатализованная форма не засвидетельствована (onddo ‘гриб’, (t)xahal ‘теленок’).
Таким образом, вместе с обособлением палатализованных форм самостоятельный фонематический статус получили и палатальные сегменты. В настоящее время неавтоматическая палатализация утратила или почти утратила продуктивность. Единственным продуктивным способом образования диминутивов остаются уменьшительные суффиксы, современные формы которых ( txo ~  txu,  tto,  xka,  ño) являются палатализованными формами более ранних уменьшительных суффиксов.
Набор сегментов, участвующих в той и другой палатализации, различается по диалектам. По свидетельству [Iverson & Oñederra 1985], наблюдается тенденция к дополнительному распределению. Так, в гип. автоматическая палатализация затрагивает n, l и отчасти t, а неавтоматическая — t, s и ś, тогда как в лаборт. последняя затрагивает n, l, t, s, ś, а обязательная не действует вовсе: langile [ ile], но lagun ‘друг’ / llagun ‘дорогой друг’.