Иранский глагол

Осетинский язык

Praes

	sg	pl
1	цӕуын	цӕуӕм
2	цӕуыс	цӕуут
3	цӕуы	цӕуынц

Praet

	sg	pl
1	цыдтӕн	цыдыстӕм
2	цыдтӕ	цыдыстут
3	цыдт(ис)	цыдысты

Ягнобский язык

Praes

	sg	pl
1	šawṓm	šawī́m
2	šaw	šawt/šaws
3	šawt	šawṓr

Praet

	sg	pl
1	ašáwim	ašawī́m
2	ašáwi	ašáwti/ašáwsi
3	ašáw	ašawṓr

Два языка имеют хорошие параллели в именной морфологии (прежде всего, мн.ч. *-tā), и происходят, по видимому, из одного древнеиранского ареала (т.н. "северо-восточного"). Аланы, будучи очередной волной кочевников из Средней Азии, фиксируются в римских источниках с I в. н.э. В районе Яика, судя по всему, в китайских источниках - в I в. до н.э (阿蘭聊 Alanliao). Ягнобский язык - потомок согдийского, однако имеет некоторые отличия от зафиксированного согдйиского, включая отличия в глагольных окончаниях.

Да, для примера в обоих языках один глагол: непереходный *či̭au̯- "идти"

Ягнобский глагол выглядит проще, поэтому начнём описание с него. В нормальном случае ягнобский глагол в настоящем времени принимает справа показатель -išt, который присоединяется непосредственно к личному окончанию. При этом 3 pl сливается в –ṓšt (< ṓr + -išt), а в восточном говоре в 3 sg вместо западного -t-išt имеется метатеза -či. Этот показатель происходит из *hišta- «стоять» и соответствует согдийской (буддистской) глагольной частице ’štn < др.иран. *hištani, также придающей видовые оттенки длительности действия (в согдийском используется с конечным списком глаголов)*. Если в фразе есть второй глагол – однородный член, то он используется без показателя -išt (так называемая «зависимая парадигма», которая и представлена выше): áxtit xͦát-šint auqṓt kunṓšt xͦarṓr «они сами делают пищу и едят» .

В прошедшем времени зависимая парадгма выражается в опускании личных окончаний претерита (то есть форма во всех лицах равна 3 sg): man ajáxim ṓsta avḗs «я встал и потихоньку спустился». Прошедшее длительное время выражается добавлением к личным окончаниям того же показателя -išt (1 sg ašáwimišt и т.д.). Зависимая парадигма длительного прошедшего также состоит в отбрасывании всех окончаний.

Ягнобский показатель длительности -išt соответствует показателю длительности в таджикском (то есть персидском языке именно Средней Азии), с той разницей, что этимологически тот же глагол «стоять» выступает в таджикском в тюркской синтаксической модели в виде деепричастия истода (шуда истода аст). Отсюда, речи о «зависимой парадигме» в таджикском идти не может: в ягнобском зависимая парадигма происходит, в сущности, из существовавшей в согдийском «свободы» частицы ’štn, которой было достаточно одной на всю фразу с однородными членами.

Происхождение личных окончаний презенса таково:

1 sg -ṓm < др.иран. *-āmi (однако в согдийском, считается, что -am /’m/ или /m/)

2 sg -Ø < др.иран. *-ahi по типу «тяжёлых основ» (то есть, перетягивающих ударение на корень – просодическое явление, касающееся словоизменения, в целом изжитое в ягнобском), однако в согд. тяж. также -i (вероятно, восстановленное по лёгкому типу -i).

3 sg -t < согд. -ti (легк.)/-t (тяжел.) < др.иран. *-ati

1 pl -ī́m < согд. -īm, получено вторично из формы связки

2 pl зап. ягн. -t / вост. ягн. -s закономерно продолжают согд. лег. -θa/ тяж. -θ < др.иран. *-aθa

3 pl -ṓr < др.иран. *-ārai̭, окончание 3 pl med (медиального залога), при том, что в согдийских памятниках зафиксировано только обычное для большинства иранских -and < др.иран. *-anti 3 pl act.

Окончание *-ārai̭ зафиксировано в хорезмийском, а также в хотаносакском и авестийском, однако в двух последних сохраняется различение активного и медиального залогов, а в авестийском *-ārai̭ ещё и редкая форма, альтернативная типичному 3 pl med *-antai̭.

———————
* "стоять" в самом согдийском выражается 'wšt- /  'wšt'y- > ягн. úšt-ak из др.иран. *au̯a-hišta-

Прошедшее время образуется с помощью аугмента a-. Ягнобский язык – единственный современный иранский язык, не только сохранивший в живом виде древнеиранский (и шире, греко-арийский) аугмент, но и сделавший его генеральным показателем претерита. Однако, ситуация с аугментом в согдийском была значительно сложнее: в бесприставочных глаголах он в принципе не фиксируется, а в приставочных помещается между основой и префиксом: /n’prsw/ nāpərsu «я посоветовался» < *anu-a-pr̥sam.

В ягнобском аугмент всегда присутствует в претерите в начале слова, даже если глагол по происхождению приставочный: согд. patīγōšīm ~ ягн. adüγüšīm «мы услышали».

Личные окончания в претерите, по всей видимости, по происхождению не исконны. Форма -Ø (нулевым окончанием) – 3 sg, она же общая для зависимой парадигмы – закономерно продолжает согдийские окончания:

1 sg. -u < др.иран. *-am
2 sg. тяж. -Ø < др.иран. *-ah (ср. лег.  -i)
3 sg. лег.  -a/ тяж. -Ø < др.иран. *-at

Самостоятельные окончания в ягнобском происходят:

1 sg. -im – по аналогии с настоящим временем
2 sg. -i < согд. лег.  -i < др.иран. *-ah

1 pl -ī́m < согд. -īm – по аналогии с оптативом < *-ai̭ma
2 pl зап. ягн. -ti / вост. ягн. -si – метатеза согд. окончания оптатива -ayθ < др.иран. *-ai̭θa
3 pl -ṓr – по аналогии с настоящим временем

Формы сослагательного наклонения:

Conj

	sg	pl
1	šawṓm	šawī́m
2	šaw	šawt/šaws
3	šawṓt	šawánt

Отличие от (зависимого) презенса только в 3 лице:

3 sg -ṓt < согд. -āt < др.иран. *-āt
3 pl -ánt < согд. -and < др.иран. 3 Praes *-anti

Примечательно сохранение здесь активного окончания 3 pl и дифференциация его с 3 pl *-ārai̭ для индикатива, чего нет в согдийском.

Спряжение связки в сравнении с согдийским

Praes («есть»)

	ягнобский	согдийский
1 sg	īm	īm
2 sg	išt	iš
3 sg	ast, -x, xast, ásti, xásti	asti, sti, ast, xači, iči
1 pl	ōm	īm, īman, īmax
2 pl	ōt / ōs	sθa, išta
3 pl	ōr	xand, and, astand

1 sg īm < др.иран. *ahmi
3 sg ast < др.иран. *asti, остальные формы аналогические

2 sg согд. iš вместо ставшего невыразительным др.иран. *ahi > *i нарастило -š по аналогии с окончанием атематических глаголов *-ši (типа авест. kərənūši «ты делаешь»); в ягнобском также нарощено -t.

Формы множественного числа полностью новые, аналогические, построенные на основе окончания презенса 3 pl.

Praet («был»)

	ягнобский	согдийский
1 sg	ṓyim
2 sg	ōy/ṓyi
3 sg	ōy, xōy	āy, xāy
1 pl	iyṓm
2 pl	iyṓt
3 pl	iyōr	āyand, xāyand

3 sg ōy < согд. āy < др.иран. *āhat
Все остальные формы аналогические

Conj (~ «будет»)

	ягнобский	согдийский
1 sg	vōm	βawān
2 sg	vu	βawi
3 sg	vōt	βawāt
1 pl	vīm	βawīm
2 pl	vüt / vüs	βawθa
3 pl	vant	βawand

Сослагательное наклонение связки происходит от согдийского глагола βaw- < др.иран. *bau̯- «быть»

Наконец существует также перфект, выражаемый знаменитым иранским перфектным причастием на *-ta- и связкой. В ягнобском это причастие выражается суффиксом -ta, вероятно, соотносящееся с таджикским причастием -ta / -da < сред.перс. -tag / -dag < др.иран. *-ta-ka- как этимологическое совпадение или как отражение таджикского влияния – ср. согд. -te (/δβ’rty/ «данный»), которое склонялось по падежам.

Типично иранским также является чередование основ: настоящего времени (от которой в ягнобском образуется и претерит) и причастия.

Ср. adivárim «я внёс» ~ diγáta «внесённый»
axṓyim «я молотил» ~ xṓsta «намолоченный» (ср. согд. xwaste «битый»)
atírim «я ушёл» ~ tṓrta «ушедший»

Однако в ягнобском две основы глаголов подверглись сильной унификации (ср. согд. xwaste и ягн. xṓsta под влиянием основы настоящего времени), и редко отличаются друг от друга так разительно, как, например, в персидском. Часто основа причастия мало исторична и образована по аналогии, ср. awēnim «я видел» ~ wḗta «увиденный».

Перфект непереходного глагола: tṓrta īm «я ушёл», ср. согд. wyt’rtym, где используется причастие -t witārt.

Перфект переходного глагола приобретает квазиэргативное согласование, когда связка согласуется с объектом действия, а субъект выражается местоименной энклитикой:

wēta-m-x «я его увидел» («он есть у меня увиденный»)
wēta-t-x «ты его увидел»
wēta-t-m «ты меня увидел»
wēta-š-ōr «он их увидел»

Такой перфект очень характерен для архаичного иранского состояния, из него вырастает типичный иранский претерит из причастия на *-ta, причём очень часто в поздних языках эргативность в итоге разрушается. Ср. "я тебя увидел": *uta mai̭ dītah ahi букв. "ты у меня увиденный еси" > ср.перс. u-m dīd hēh ", но новоперс. man tu-rā dīd-am букв. "я тебя увидевший есмь".

Однако в согдийском мы видим конструкцию, похожую на западноевропейский перфект, которой нет в ягнобском:

δβ’rt δ’rm «я отдал» («я имею отданным»), то есть причастие и форма глагола «иметь».

Ягнобский перфект хотя и повторяет по своей сути древнеиранскую конструкцию, выглядит скорее инновацией (ср. новое причастие на -ta < *-taka) и переводом согдийской конструкции с иметь-системы на есть-систему, характерную для окружающих таджикских говоров (под влиянием узбекского языка). При этом сам глагол dor- в ягнобском сохраняется в более конкретном значении «держать» (как и в таджикских говорах).

Несмотря на близость к согдийскому, своему "предку", ягнобский глагол имеет значительные отличия, "не сводимые" к зафиксированному согдийскому. Разительным отличием является окончание 3 pl *-ārai̭ вместо согд. *-anti. В прошедшем времени в согдийском лишь следы использования аумента, в ягнобском это генеральный показатель претерита. Личные окончания ягнобского претерита созданы вторично, в том числе с использованием бывшего оптатитва. Ягнобский перфект создан заново на базе вторичного причастия *-taka. Подобно аугменту в прошедшем времени, для настоящего времени генерализировался показатель išt, употреблявшийся в согдийском ограниченно.

Интересно, есть ли в ягнобском что-либо "памироидное"? Или он чисто "северо-восточный"?

Приступим теперь к осетинскому глаголу, который выглядит мало похожим на ягнобский, поскольку, как нас учат живые классики, «не могут якобы близкие языки так абсолютно не совпадать в глаголе», а «глагол – это половина языка».

Для разбора осетинского глагола полезно сравнивать иронские и дигорские формы, поскольку даже два близкородственных диалекта сильно отличаются в глагольных окончаниях, особенно за пределами настоящего времени.

Для примера возьмём глагол цӕр- «жить»

Praes

	иронский	дигорский
1 sg	цӕрын	цӕрун
2 sg	цӕрыс	цӕрис
3 sg	цӕры	цӕруй
1 pl	цӕрӕм	цӕрӕн
2 pl	цӕрут	цӕретӕ
3 pl	цӕрынц	цӕрунцӕ

Дигорские формы более архаичны и иронские могут быть выведены из них (например, 3 sg -уй > -ы), за исключением 1 pl, где мы видим м ~ н, и 2 pl.

Обычно утверждается, что «все окончания настоящего времени осетинского глагола образовались от соответствующих древнеиранских тематических окончаний глагола настоящего времени индикатива» (А. П. Выдрин. Глагол в осетинском языке, стр. 70, со ссылками на предыдущих исследователей), хотя предлагаемые для сравнения древнеиранские формы откровенно слабо коррелируют с осетинскими.

Непосредственно с древнеиранскими может быть сопоставлено лишь ирон. 1 pl -ӕм < др.иран. *-ama. В дигорском здесь -н, видимо, под влиянием 1 sg.

Дигор. 2 pl -етӕ продолжает оптативное окончание др.иран. *-ai̭θa, поскольку эта же форма используется в императиве.

Imp

	иронский	дигорский
2 sg	цӕр	цӕрӕ
3 sg	цӕрӕд	цӕрӕд
2 pl	цӕрут	цӕретӕ
3 pl	цӕрӕнт	цӕрӕнтӕ

Императив куда лучше продолжает древнеиранские формы:

2 sg -Ø/-ӕ < др.иран. *-a
3 sg -ӕд < др.иран. *-atu
2 pl диг. -етӕ < др.иран. *-ai̭θa
3 pl -ӕнт/-ӕнтӕ < др.иран. *-antu

Иронское 2 pl -ут происходит, по всей видимости, от императива глагола уæвын/уын «быть»: ут! «будьте!». Здесь же кроется разгадка окончаний форм спряжения в настоящем времени: большинство из них представляет приросшую финитную форму глагола уæв- < др.иран. *bau̯- «быть»:

Диг.:
3 sg -уй < др.иран. *bau̯ati
3 pl -унцӕ < др.иран. *bau̯anti

Наконец
1 sg -ун из формы конъюнктива *bau̯āni

Разница, однако, в том, что в этих трёх формах -у- уже краткое (> ирон. ы), а ирон. ут и -ут < др.иран. *bau̯a(i̭)θa , продолжившее общеосетинскую тенденцию экспансии в личные окончания, сохраняет долготу, поскольку происходит из формы, долго сохранявшей независимость (ср. диг. уотӕ)