(26-04-2014 12:40)I. G. писал(а): Африка, миграции, мифология. Ареалы распространения фольклорных мотивов в исторической перспективе / Ю.Е. Березкин; Рос. акад. наук, Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера). – Санкт-Петербург: Наука, 2013. – 320.
Цитата:Мифы о происхождении смерти. Почему люди смертны — африканский комплекс мотивов.
Мотив Н2 «эгоистичное животное». Животные просят Бога сделать людей смертными или иным образом сократить их число, поскольку боятся, что люди их затопчут, лишат пищи или мест обитания, либо животные надеются поживиться их плотью.
Данный мотив встречается в Северной Евразии у ненцев и эвенков, языки которых относятся к разным семьям (уральской и тунгусо-маньчжурской соотв.), что по мнению автора должно служить подтверждением глубокой древности такого мотива. Однако не принимается во внимание возможность заимствования мифологического мотива.
Дало в том, что у ненцев и селькупов был распространён институт военного рабства, в частности пленные эвенкийские женщины привлекались к домашним работам в т.ч. и к уходу за детьми. Таким образом «базовая» лексика становилась проницаемой для заимствований. Этим объясняется заимствование в ненецкий и селькупский вопросительного местоимения «что», а также нескольких других высокочастотных и совершенно не терминологических слов (подробнее см. Е.А. Хелимский «Самодийско-тунгусские лексические связи и их этноисторическая импликация», сб «Компаративистика, уралистика» лекции и статьи, М 2000. С280-281).
Логично предположить, что таким же образом был заимствован мифологический мотив «эгоистичное животное».
Сообщение: #21
